Сказки > Авторские сказки > Карло Коллоди > Приключения Пиноккио > Глава 22
ГЛАВА 22. ПИНОККИО
ОБНАРУЖИВАЕТ ВОРОВ И В НАГРАДУ ЗА ПРЕДАННОСТЬ ПОЛУЧАЕТ СВОБОДУ
Пиноккио проспал два часа, а в,
полночь его разбудили шёпот и бормотание странных голосов, доносившихся с
гумна. Он высунул кончик носа из собачьей будки и увидел четырех маленьких
зверьков в тёмных шубках. Они стояли кучкой, совещаясь о чем-то, и были похожи
на кошек. Однако это были не кошки, а куницы – маленькие кровожадные зверьки,
которые особенно лакомы до яиц и цыплят. Одна из куниц отделилась от своих
товарок, подошла к собачьей будке и тихо сказала:
– Добрый вечер, Мелампо!
– Я вовсе не Мелампо, – ответил
Деревянный Человечек.
– Кто ты, в таком случае?
– Я Пиноккио.
– А что ты здесь делаешь?
– Я изображаю сторожевую собаку.
– А где Мелампо? Где старый пёс,
стороживший в этой будке?
– Он сегодня утром издох.
– Издох? Бедное животное! Он был
такой добряк! Но и ты не выглядишь волкодавом.
– Прошу прощения, но я не собака.
– Кто же ты такой?
– Я Деревянный Человечек.
– И ты тут вместо сторожевой собаки?
– К сожалению. И к тому же в
наказание.
– Ну что ж, предлагаю тебе тот же
договор, какой был у нас с Мелампо. Ты будешь доволен.
– А что это за договор?
– Мы, как прежде, приходим сюда два
раза в неделю, ночью проникаем в курятник и забираем восемь кур. Из этих восьми
штук мы пожираем семь, а одну даём тебе, с тем, естественно, что ты
притворяешься спящим и даже не помышляешь о том, чтобы лаять и будить
крестьянина.
– А Мелампо именно так и
делал? – осведомился Пиноккио.
– Да, так он и делал, и мы всегда
отлично ладили между собой. Итак, спи спокойно и не сомневайся в том, что перед
уходом мы положим возле будки миленькую ощипанную курочку тебе на завтрак.
Надеюсь, мы хорошо поняли друг друга?
– Даже чересчур хорошо, –
ответил Пиноккио и угрожающе покачал головой, словно желая этим сказать: «Мы
ещё поговорим!»
Почувствовав себя в безопасности,
четыре куницы быстрёхонько кинулись к курятнику, расположенному рядом с
собачьей будкой, отворили зубами и когтями маленькую деревянную дверку,
закрывавшую вход, и юркнули туда одна за другой. И только-только они успели
прокрасться внутрь, как услышали, что дверка за ними быстро закрылась.
Закрыл её Пиноккио. И мало того: на
всякий случай он ещё привалил к ней большой камень.
И тогда он начал лаять, и лаял точно
так, как сторожевая собака, а именно: «Гав‑гав, гав‑гав!»
Услышав лай, крестьянин соскочил с
постели, схватил своё ружьё, подошёл к окну и спросил:
– Что там такое?
– Воры, – ответил Пиноккио.
– Где?
– В курятнике.
– Сию минуту выйду.
Не прошло и секунды, как крестьянин
был внизу, побежал к курятнику, поймал четырех куниц, сунул их в мешок и сказал
им очень довольным голосом:
– Наконец вы все-таки попали ко мне
в руки! Я мог бы вас наказать, но я не такой человек. Я удовольствуюсь тем, что
завтра отнесу вас к трактирщику в ближнее село, и он снимет с вас шкурки и
приготовит из вас нежное и острое заячье жаркое. Хотя это честь, которую вы
совсем не заслужили, но столь великодушные люди, как я, не обращают внимания на
такие мелочи.
Затем он подошёл к Пиноккио,
погладил его несколько раз по голове и спросил:
– Каким образом ты обнаружил этих
четырех воришек? А мой Мелампо, мой преданный Мелампо ни разу ничего не
заметил!
Деревянный Человечек мог бы тут кое-что
рассказать из того, что узнал. То есть он мог бы поведать о позорном договоре
между собакой и куницами, но, вспомнив о том, что собака уже издохла, пришёл к
заключению: «Какая польза срамить мёртвых? Мёртвые мертвы, и лучше всего
оставить их в покое».
– Ты бодрствовал или спал, когда
куницы пришли на гумно? – спросил его крестьянин.
– Я спал, – доложил Пиноккио, –
но куницы разбудили меня своим шёпотом, а одна из них даже подошла к собачьей
будке и сказала: «Если ты пообещаешь нам не лаять и не будить хозяина, мы дадим
тебе превосходную ощипанную курицу на завтрак». Вы понимаете? Надо же иметь наглость
сделать мне такое предложение! Я хотя и Деревянный Человечек и имею бесконечно
много недостатков, но ещё не дошёл до того, чтобы брать взятки и служить
подручным у воришек.
– Ты славный малый! –
воскликнул крестьянин и хлопнул его по плечу. – Такие взгляды делают тебе
честь. И, чтобы выразить мою признательность, отпускаю тебя немедля домой.
И он снял с Пиноккио ошейник.
|